Переломные моменты истории. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ И ПРАКТИКИ ДЕПОЛИТИЗАЦИИ. Переломные моменты истории Эвиатар Зерубавель (р. Ратгерского университета (США). Контраст между этими двумя социомнемоническими видениями прошлого очевиден в палеонтологии, где нарратив постепенного развития, представляющий череду промежуточных органических форм, которые «перетекают» одна из другой, противопоставлен эпизодическому нарративу, где фигурируют дискретные исторические «эры» («эпохи», «века»), отделенные друг от друга отчетливыми, резкими переломами. Социальная пунктуация прошлого. Универсальный учебник для изучающих английский язык.pdf. Перед Вами популярный УМК для изучения английского. Интенсивный метод изучения грамматики, лексики и фонетики даёт возможность легко развить языковые навыки. Материал объяснён с учетом молодёжных. Levels: Elementary-Intermediate Timesaver является находкой для занятого учителя, а также всех, кому надоели скучные учебники. В конце книги есть ключи. Учебник, построенный на естественном методе освоения языка. Программа Touchstone @MISiS - партнерский проект НИТУ «МИСиС» и издательства вас вверх. Модули программы Touchstone @MISiS: Elementary. Создание такого прерывистого видения прошлого заключает в себе производство мнемонического эквивалента пробела в орфографии или музыкальной фразе. Следовательно, чтобы лучше понять этот процесс, мы должны идентифицировать структурные и функциональные мнемонические эквиваленты запятых, пробелов между словами, точек и так далее. Подобные средства пунктуации находятся в самом сердце социомнемонического процесса, широко известного как «периодизация». Специально выделяемые «периоды» обычно определяются историческими событиями, которые в коллективной памяти воспринимаются как главные «переломы» в жизни отдельных мнемонических сообществ. Главная » Обучение иностранным языкам » Иностранные языки для взрослых » Английский язык (для взрослых).Книга для лентяев.pdf. Универсальный учебник для изучающих английский язык.pdf. Можно ли с совсем начинающими (Beginner) брать уровень Элементари? Учебники для уровня Elementary. Сразу скажу, что в плане содержания большой разницы между учебниками нет. Какой учебник Elementary ни возьми. Как окончание школы или свадьба для индивидов, подобные события помогают оставить зарубку на значимых «главах». Так в 1. 98. 0- е для многих хуту убийство десятков тысяч соплеменников в 1. Бурунди было событием- катаклизмом, которое практически отделило «годы до бойни» от всего, что случилось потом. На самом деле многие нации формально инкорпорируют такие события в свою коллективную память, выбирая для их отмечания специальные дни. Вывод французского флота из порта Бизерта 1. Тунисе как День эвакуации. События, которые мы сейчас считаем «определяющими моментами», могли не привлечь общественного внимания в то время, когда они происходили. Вспомним хотя бы нападение южноафриканских десантников на лагерь намибийских повстанцев в Омгулумбаше 2. Восточного Пакистана 2. Лишь ретроспективно эти события, ныне отмечаемые как День героев Намибии и День национального траура Бангладеш, выглядят такими ключевыми переломами. Или, скажем, только оглядываясь назад, можно увидеть в неудачном нападении партизан на правительственную базу 2. Кубинской революцией! Официальная смена колониального названия Дагомея на Бенин (3. Национальный день – это еще один классический пример подобного трансформирующего события. Можно вспомнить еще провозглашение первой Конституции Польши 3 мая 1. Ливии 1 сентября 1. День Конституции и День революции. Главное событие, которое коллективно вспоминается как значительный исторический перелом, – это политическое «рождение» нации в результате слияния нескольких меньших территорий (как со Швейцарией в 1. Объединенными Арабскими Эмиратами в 1. Из 1. 91 страны, чей политический календарь я изучал, в 1. Алжир, Уругвай, Мозамбик, Эритрея) отмечают день начала борьбы за национальное освобождение. Шесть из семи национальных праздников Анголы, отсылающих к главным историческим событиям (День вооруженной борьбы, День пионеров, День вооруженных сил, День независимости, День победы и День героев), имеют отношение к периоду войны за независимость от Португалии (1. Ежегодное многократное празднование «рождения» Панамы (шесть раз), Эквадора (пять) и Гаити (пять) тоже указывает на важную роль подобного «исторического перелома». Именно периодизация как форма классификации помогает артикулировать особые идентичности, а то, как мужчины и женщины используют в качестве биографических вех, соответственно, перемены в карьере и рождение детей. Прерывание во времени – это форма ментального разрыва. Так, принятое в сионизме различение между евреями, которые жили в Палестине до 1. И точно так же, как Исход маркирует фундаментальный нравственный разрыв между идолопоклонничеством и монотеизмом. В результате мы начинаем рассматривать эти элементы как взаимозаменяемые вариации в гомогенной ментальной общности. В то же время, чтобы усугубить наше восприятие самих кластеров как отличающихся друг от друга, мы также склонны преувеличивать кажущуюся ментальную дистанцию между ними. Это приводит к вариативному ощущению временн. В результате социомнемонической привычки преуменьшать вариации внутри того или иного периода до такой степени, что данный «период» рассматривается как практически гомогенный, мы также приписываем ему почти единообразную идентичность. Именно таким образом в коллективной памяти пять веков европейской истории стали «темными». Подобное схематическое видение истории приводит к мнемоническому сжатию временных дистанций внутри одного условного «периода». Мы начинаем воспринимать «ренессансных» художников Донателло (чьи первые работы датируются 1. Тициана (который продолжал писать в 1. Бенедикт (4. 80—5. Чосер (1. 34. 0—1. По схожему принципу, называя все, что существовало в Западном полушарии до прихода европейцев «доколумбовым», мы смешиваем культуры ольмеков и ацтеков Мезоамерики, которые процветали с перерывом в две тысячи лет, переставая учитывать, что они были столь же исторически далеки друг от друга, как современные итальянцы и древние римляне. Однако, как любая другая форма классификации, периодизация прошлого включает не только слияние отдельных элементов внутри периода, но и расщепление периодов. Мы не только приписываем целому историческому «периоду» единственную и единообразную идентичность, мы также приписываем отличные идентичности тому, что относим к «иным» периодам. Таким образом, историческая ассимиляция обычно дополняется диаметрально противоположным социомнемоническим процессом дифференциации.«Периодизация» прошлого представляет собой мнемоническую трансформацию действительных исторических континуумов в кажущиеся дискретными ментальные отрезки, такие, как «Ренессанс» или «эпоха Просвещения». Именно наша способность воображать исторические эквиваленты пробелов, которые мы по договоренности оставляем между главами одной книги. Воображаемый поток исторического зияния, отделяющий, например, 1. Наше ментальное видение квазигеологического провала, отделяющего 1. Западного полушария как отдельные «эры». Такие воображаемые разрывы явственно воздействуют на то, как мы воспринимаем временные дистанции, отделяющие друг от друга различные исторические «периоды». Чтобы поддержать социомнемоническое видение двух соседних – но по договоренности «различных» – фрагментов истории как действительно дискретных, мы обычно укрепляем границы, якобы отделяющие их друг от друга. В результате переход через подобный «исторический Рубикон» трансформирует метрически малые шаги физического времени в топологически гигантские прыжки времени социального – точно так же, как когда мы мгновенно трансформируемся из «детей» во «взрослых» по достижении восемнадцатилетия. Таким образом, ради того, чтобы поддержать иллюзию широких исторических разрывов между «различными» периодами, мы мнемонически раздуваем расстояние между всем тем, что случилось до некоего «перелома», знаменующего их границу, и тем, что было потом. Мы начинаем воспринимать дистанцию между 1. Чтобы действительно реифицировать расстояние между ними, мы буквально помещаем разные исторические «периоды» в различные главы учебников и в различные залы музеев, тем самым придавая вещественность воображаемым преградам, отделяющим их друг от друга. История и предыстория. Соседним – но, по умолчанию, отдельным – историческим «периодам» приписывают отдельные идентичности; довольно часто это проявляется в том, как мы воспринимаем их «противопоставленность» друг другу. К примеру, многие американцы видят предыдущий и нынешний отрезки истории разделенными 1. Эти кажущиеся контрасты оказываются чрезвычайно рельефными, прежде всего в тех случаях, когда мы сознательно пытаемся заложить основу представления о начале некоей новой «эры», надеясь, что таковой она и останется в памяти. Это крайне амбициозный социомнемонический акт, в нем воплощается весь процесс исторической периодизации. Эксплицитное обыгрывание (часто преувеличенное) кажущегося контраста между – считающимися разными – историческими «периодами», установление нового «начала» обычно предполагает исчезновение какой- то предшествующей сущности, а также отсечение любой возможной связи с тем, что было «до». На самом деле, как показывают примеры Французской и русской революций, революционеры часто пытаются буквально уничтожить существующий общественный порядок перед тем, как установить новый. Очевидное желание Ататюрка подчеркнуть воображаемый разрыв, отделяющий молодое турецкое общество от недавнего (и, следовательно, потенциально все еще «заразного») османского прошлого, привело в 1. Анкару, отмене мусульманского календаря и арабской письменности, а также запрету носить феску и паранджу. Подобные ритуалы отсечения специально изобретены для того, чтобы увеличивать символические трансформации идентичности, заключенные в установлении новых начал, радикально намекая на вполне существующую возможность «перевернуть страницу» и каким- то образом «переродиться». Чтобы эффективно спроецировать ощущение исторической прерывистости, нужно разрушить ментальные «мосты». В самом деле, закладка нового начала включает в себя различные социомнемонические практики, являющиеся полной противоположностью тем, которые мы используем, чтобы поддерживать ощущение непрерывности. Именно особое мнемоническое значение места, например, заставляло ассирийцев систематически переселять завоеванные народы с их земель, а пробуждающая воспоминания сила руин вынуждала испанцев практически стереть с лица земли ацтекский город Теночтитлан перед тем, как приступить к постройке Мехико на том же самом месте. По той же логике, мнемоническая важность реликвий и годовщин заставляла армии победителей и новые режимы уничтожать исторические памятники и убирать некоторые праздники из календаря. Так, венгры больше не празднуют освобождения страны советской армией в 1. ЮАР не чувствует необходимости ежегодно выражать свое почтение Паулю Крюгеру.
0 Comments
Leave a Reply. |
AuthorWrite something about yourself. No need to be fancy, just an overview. Archives
December 2016
Categories |